Великое переселение народов и упадок культуры в Европе

Крах Римской  империи повлек за собой общую варваризацию. Торговля едва теплилась, европейские города резко уменьшились, а прежние величественные общественные здания постепенно разрушались без ремонта. Воспоминания о развитой городской жизни все более меркли на Западе. Это не значит, однако, что совершенно прекратилась преемственная связь с наследием античного  мира, но культура стала развиваться в совершенно новых общественных уcловиях.

Господствующим классом в Европе раннего Средневековья оказались военные люди, жившие в деревенских условиях, далекие от городской жизни, от той культурной утонченности, которой отличались даже последние поколения высших слоев Римской империи.

Полуграмотным или вовсе неграмотным вождям, королям, сеньорам раннего Средневековья культурное наследие Рима было в основном чуждо. Известные остатки римской культуры, правда, сохранились в области права. В некоторых варварских государствах, как, например, у вестготов, законы составлялись под значительным влиянием римских  правовых  отношений. 

Кроме того, различные сделки, особенно связанные с землей, фиксировались в грамотах, в письменных актах, при составлении которых пользовались сборниками формул — своеобразных документальных бланков, связанных со старым римским делопроизводством. Словом, право было одним из тех каналов, по которому проходила до известной степени культурная связь средневекового мира с античным.

Но  истоки  культуры     Европы  раннего  Средневековья  невозможно понять, если не принять во внимание процесс вырождения и упадка античной культуры, которым сопровождался закат Римской империи. Уже с III–IV столетий творческие силы рабовладельческого мира, по сути дела, иссякают. Золотой век латинской литературы становится  преданием.

Искусством овладевает холодная, а нередко просто грубая стилизация,  которую  с  первого взгляда можно  принять за  неумелость. На самом деле это был особый стиль, который отвечал потребностям общественного сознания эпохи.

Исторические сочинения этого времени обычно сводятся к анекдотам из жизни императорского двора, а философия опускается до уровня пустых упражнений в красноречии. В Европе погибают также  начатки  точных  знаний,  зародившиеся  в  греческой  Александрии с ее всемирно известной школой ученых и уникальной гигантской библиотекой папирусов. Хотя образование и раньше было достоянием ограниченного круга лиц (не надо идеализировать Античность!).

Варварские завоевания IV–VI вв. превратили это медленное загнивание в полный крах. В огне исчезали рукописи, библиотеки, центры учености и памятники искусства, создавшиеся веками. Просвещенные рабовладельцы гибли или бежали в Восточную Римскую империю — Византию, единственную страну, где на протяжении последующих веков наиболее полно сберегались античные культурные традиции.

Набеги варваров

Итак, если образованный человек нынешнего времени бросит взгляд на Европу, скажем, начала VI столетия, он увидит, в первую очередь, цепь нескончаемых войн, «диких» королей-варваров, предательств и льющуюся кровь, услышит боевые кличи и пляски отмирающего уже язычества. И все это осенено гигантским крестом, поднимающимся из Рима...

Почти полное забвение античной науки; традиция образования прервалась и в условиях борьбы за выживание стала непозволительной роскошью — грамотных людей в  Западной Европе  можно  сосчитать  по  пальцам.  Вот  они, воистину, Темные Века!

Однако такой  взгляд слишком поверхностен. Главная причина культурного одичания заключалась все же не в разбоях или невежестве варваров: разбои со временем стихали, а варварская знать пусть неуклюже, но пыталась кое-что позаимствовать у побежденной цивилизации.

Готы

Дело в том, что завоевания довершили распад экономических и политических связей, начавшийся еще при последних римских императорах. Наступившие в связи с этим аграризация и натурализация хозяйства свели культурные потребности к минимуму. Многие города на западе Европы погибли, опустели, а те, что уцелели, в лучшем случае оставались военно-административными центрами, резиденциями епископов. Как следствие,  в  Европе  устанавливается  безраздельное  господство деревни, а высокая культура почти всегда и везде была связана с городом. Понятно, почему в новых условиях быстро выветривались остатки античного   духа.

Целью образования становится не умение мыслить, а искусство рождать красивые парадоксы. Такой характер образования — одна из существенных причин поверхностности мышления большинства людей переходной эпохи от Античности к Средневековью. В VI в. поэт Фортунат, подражавший традиционным жанрам латинской литературы, казался диковинкой при дворе франкских королей, где он изумлял варваров, сочиняя стихи из 33 строк по 33 буквы в каждой.

Венанций Фортунат читает свои стихи Радегунде, Л. Альма-Тадема

Другой причиной упадка культуры, по мнению авторитетного медиевиста Жака Ле Гоффа, была необходимость приспособить ее к условиям новой эпохи, сделать культурное наследие Античности доступным «новым римлянам», выходцам из среды варваров. Выдающиеся представители новой христианской элиты, сознавая недостаток своего образования, тем не менее отказывались даже от того запаса утонченной культуры, которой владели или могли бы овладеть ради того, чтобы стать понятными своей неграмотной пастве.

Опроститься, чтобы завоевать их сердца, — таков был их сознательный выбор. Один из самых видных писателей той поры, историк франков, епископ Григорий Турский в VI в. жаловался на упадок наук, справедливо отзываясь о собственном стиле: «Словно тяжелый бык танцует в палестре» и вспоминает, что на таком простом стиле писания настаивала его мать, желавшая, чтобы его писания стали более понятны, а значит, доступны большинству франков. Он же сухо констатирует: «Изучение словесности погибло». Характерно, что этот просвещенный епископ не выражает по данному поводу никаких сожалений. Наоборот, он призывает верующих: «Да избегнем лживых басен поэтов,... чтобы не навлечь на себя осуждение на вечную смерть по приговору Господа нашего».

Епископ Григорий Турский

Даже наиболее образованные проповедники V–VI вв.  видели в чтении классической греко-римской литературы если не грех, то уж, во всяком случае, прегрешение. Величайший философ, один из наиболее образованных Отцов Церкви — Августин Блаженный, в прошлом учитель риторики, — открыто выражал ненависть к греческому языку и проклинал время, потраченное им на изучение  Вергилия.

В Испании наиболее уважаемым ученым-энциклопедистом в VI–VII вв. был  архиепископ  Исидор Севильский, или Гиспальский, поскольку Севилья тогда называлась Гиспалисом. Тем не менее он запрещал своим монахам читать кого-либо из древних авторов, кроме грамматиков. Риторические работы Цицерона и Квинтилиана — золотые вершины жанра — он отвергал как «слишком многословные, чтобы их можно было читать».

Архиепископ Исидор Севильский

Готами в итальянском королевстве Теодориха Великого по ложным обвинениям   в   измене королю  был  жестоко  казнен  при  помощи  веревки, затягиваемой палачом вокруг черепа, последний римский философ, эрудит Северин Боэций. Недаром уже современники называли  его «последним римлянином».

В основанном недалеко от солнечного Неаполя монастыре Виварий в преклонных годах скончался другой римлянин — приближенный готских королей, сенатор, политический деятель и историк Флавий Кассиодор, пытавшийся создать здесь монастырскую школу и большую библиотеку.

Флавий Кассиодор

Это были последние обломки образованной римской знати, оставившие в своих  переводах и обширных компиляциях крохи былой учености, которыми впоследствии будет питаться Средневековье. Но пока что и эти крохи нужны были крайне ограниченному кругу лиц. Простая грамотность стала величайшей редкостью, о чем свидетельствует преобладание крестов вместо подписи  под  документами. Подчас даже короли не умели подписываться, а священники не понимали богослужебных текстов на латыни. В VII в. положение еще более ухудшилось. Казалось, Европа погрузилась в тупое оцепенение.

Источник:

«История культуры Европы. Средние века», Сорочан С.Б.